ж сколько пива ты бездарно просрал?
— А тут не сработало, — проигнорировал Юки. — Выходит, перебор с лекарствами эта штука за яд не считает, и технически отравить меня можно?
— По крайней мере, ты уже точно в норме. Раз тебя на всякие рассуждения заносит. Давай меняй шмот и го. У меня этот особняк уже в печёнках.
Сайто красноречиво ткнул двумя пальцами в горло, напрочь игнорируя анатомию, забрал шампанское и вышел. Юки тоже не стал задерживаться. Роскошь роскошью, а домой хотелось давно.
Уж лучше привычные насмешки Акеми и грозное недовольство отца, чем небоскрёб полный незнакомцев, знающих физиономию Юки лучше своей.
Резинка привычно стянула волосы. Обычная чёрная вместо той с блёстками, что дала Михо. Забрать её видящая, к слову, отказалась. С Юки она не разговаривала, а на конференции демонстративно обращалась к «Сато-доно» таким тоном, будто зачитывала проклятие. Сайто предложил не париться и выкинуть в унитаз, но вещь всё-таки чужая. Просто так избавиться от неё претило воспитание.
Что же, отдаст потом. Когда Михо остынет. Знать бы ещё, что её окончательно «подогрело».
Одна из прядей упала на лицо. К ней Юки тоже привык, убрал за ухо на автомате и уставился в зеркало. В детстве Юки был полноват, отличался практически идеально круглым лицом, за что все сверстники дразнили его «данго». Однажды насмешки довели Юки до слёз, и он спрятался у дедушки. Тогда дедушка сказал, что Юки может не волноваться. Со временем и возрастом люди сильно меняются. Иногда — очень сильно. Доказательством стала детская фотография отца: оказывается, маленький Сато Нобуо был гораздо круглее.
Наверное, со всякой косметикой можно измениться за пару часов. Не говоря уже о профессиональном гриме.
Голубые глаза — цветные линзы. Светлые волосы — осветлитель и краска. Нужная длина — парик. Все те эксперименты над внешностью, которые никогда не признавал отец. Даже Акеми до окончания школы было строжайше запрещено краситься. Что уж говорить о Юки? Пирсинг, то самое осветление волос, татуировки и прочая ерунда прошли мимо него. Юки не возражал. Сам считал стремление к лишней яркости за отсутствие вкуса. Что в одежде. Что во всём остальном.
Теперь он сам ходячая «лишняя яркость».
Не удивительно, что отец обозвал его чучелом.
Одного отец не учёл, не учёл поначалу даже сам Юки — здесь нет никакого грима. Никто не осветлял волосы, никто не стремился выделиться. Не стремится и сейчас. Просто Юки стал таким: голубые глаза и длинные волосы светло-золотого оттенка. Удивительно гладкие, ухоженные — обзавидуются рекламщики любого шампуня.
А раз так… должен ли Юки прятаться?
И от кого он будет прятаться, если покрасит волосы в «натуральный» цвет, наденет линзы, заплатит за стрижку… Уж точно не от общества. Общество видело и не такое.
— Отец из тебя отбивную сделает, — обрадовал Юки отражение напротив. Отражение грустно смотрело в ответ. — Но, похоже… прятаться от себя мы не станем?
Отражение кивнуло. Второй откликнулся одобрением. Ещё бы! Судя по советам у Искры, он очень волновался о своём внешнем виде.
В дверь раздался стук, Юки подхватил сумку и вышел из номера. Их с Сайто и дядей ждал выделенный состав синкансэн. Благодаря влиянию Ассоциации, великого Спящего и его сопровождение довезут куда надо и когда надо. Бесплатно. С поздним перекусом, меню которого уточнили заранее.
— Будем в Осаке где-то к семи… — Юки кинул задумчивый взгляд на часы. — Проще сразу к родителям, наверное? Сумка лёгкая, не проблема. Дядя, ты заедешь со мной?
— О, я бы рад, ещё как Юки! Хочу лично увидеть физиономию Нобуо, когда тот встретит тебя вживую! Ха-ха! Вот будет зрелище, а? — дядя от души хлопнул по спине, и Юки кисло улыбнулся. — Но нет, прости. Загляну в другой раз, как время будет. Да и в гневе братишка страшен, моя секира уже не спасёт.
— Отец скоро в командировку.
— Знаю-знаю! Ну, что поделать. У меня реально есть дела, отложить их не выйдет. А я бы рад! Передашь привет. Скажи, я позвоню потом. Завтра с утречка или к вечеру.
Юки кивнул, устроился на своём месте у окна, кинул взгляд на экран приставки Сайто — в этот раз бой шёл гораздо лучше — и задремал. Искренне надеясь, что снов не будет.
_______
1. Хаси — палочки для еды.
Глава 68
— На часах девять вечера, - наконец произнёс отец после долгого выразительного молчания. Юки врос в землю у порога собственного дома. Плечо затекло, сумка нестерпимо тянула вниз. Воротник футболки, вроде бы достаточно свободный, сдавливал горло петлёй. Юки всеми силами пытался выдержать тяжёлый взгляд, но не мог даже сглотнуть.
— Девять. Вечера, — чётко повторил отец. — В твоём распоряжении был весь день, или я ошибаюсь? Возможно, больше? Уж я уверен, Ассоциация обеспечила своим проходчикам прекрасный отдых в честь такой победы.
— Нас хорошо кормили, — хрипло ответил Юки первое, что пришло в голову, — после возвращения весь день шло совещание. Итоги. Потом дали выспаться. И, вот, обеспечили дорогу домой.
— А. Невероятно плотное расписание, в котором найти время и посетить салон было, разумеется, невозможно. Ты спал и набивал желудок токийской кухней.
— Я действительно много спал, отец, — ещё тише отозвался Юки. — Из-за камер возвращение в Токио мне далось непросто, и…
— Ах, непросто? А уж мне как было непросто, когда диктор на всю Японию в главных новостях страны объявил, что белобрысое чучело на экране — мой сын!
Юки, наконец, сглотнул и всё-таки опустил взгляд, скрывая от отца злость и досаду. Не он виноват в этой внешности. Не он виноват в этой силе! Но раз и то и другое теперь его, почему их просто… не принять?! Обида жгла глаза и горло, на язык просились вовсе не слова покорности, к которым так привык глава семьи.
Благо Второй не лез.
Рухнула гнетущая тишина. Мама легко коснулась руки отца, напрасно надеясь успокоить. Тот даже не обернулся, приказал ей и Акеми идти внутрь. Не мешать «мужскому разговору». Ну да. Если подумать, за последние годы Юки никогда не отчитывали при всех. Чтобы отец вот так высказывал своё недовольство, он должен быть очень зол. Совсем. До крайности.
— Девять вечера, — повторил он, взглянув на часы. Достал из кармана телефон и указал им в грудь Юки. — Я сейчас звоню Маруяме. Он мой хороший друг,
